Экс-лидер мирового рейтинга и трехкратный чемпион турниров Grand Slam вспомнил о выступлениях в Туре во время периода «Big Three»
О конкуренции с «Большой тройкой»
«Частично мне помогло достичь успеха то, что я всегда стремился к большему. Но в то же время, на протяжении всей своей карьеры меня сравнивали с Федерером, Джоковичем и Надалем. Это люди, с которыми я соревновался и пытался стать таким же хорошим игроком, как они, или даже лучше них. Поэтому когда смотришь на них и видишь, что они выиграли 10, 15, 20 турниров Grand Slam, то твои достижения, когда ты еще на середине своего пути, кажутся почти незначительными.
Буквально в течение десяти дней после завершения карьеры мое видение собственного пути полностью изменилось. Когда я был на ее экваторе, например, на третьем или четвертом месте в мире, я думал, что это плохой результат. Или думал, что когда ты в пятый раз выходишь в финал Australian Open — это ужасный результат. Но когда я завершил карьеру и пошел посмотреть, как моя дочь бежит кросс, и она финишировала седьмой, я подумал: «Боже мой, это невероятно. Это так хорошо».
Однако когда я играл в теннис, мы как-то заняли второе место на одном из крупнейших соревнований, и я думал: «Это просто катастрофа». Это не идеальный способ смотреть на вещи. Трудно получать много счастья и удовольствия от спорта, когда ты так думаешь. Я думаю, что многие спортсмены страдают от этого.
Возвращаясь к «Большой тройке». Я полностью осознаю свое место в иерархии и знаю, что достижения всех этих ребят намного превосходят все, что я сделал на теннисном корте. Но также был период, примерно в середине моей карьеры, когда большинство крупных турниров, будь то турниры Grand Slam, серия «Мастерс», Олимпийские игры, Кубок Дэвиса, выигрывал один из нас четверых. Конечно, в основном это были они, но не всегда. И да, я горжусь тем, что был частью того периода.
Об игре против Роджера Федерера (счет личных встреч 11-14)
«На тот момент его бэкхенд был одним из лучших в мире, но по сравнению с его форхендом было очевидно, что это была сторона, которую можно было атаковать. А мой бэкхенд по диагонали был одним из моих лучших ударов. Мне также нравилось играть таким высоким форхендом, вдоль линии, который был несколько медленным. Я никогда не спрашивал Роджера об этом, но я также не всегда выполнял этот удар очень глубоко. Мой форхенд имел высокий отскок, но он не был глубоким, и для игрока с одноручным бэкэндом это сложно. Нужно быстро принять решение: войти в корт и попытаться принять удар раньше, или отступить и вернуться за заднюю линию.
Я чувствовал, что этот удар доставлял ему определенные трудности, особенно в начале наших противостояний. Очевидно, что чем больше я играл против него, тем больше он это понимал.
С годами Роджер становился все более агрессивным, особенно на приеме, а моя вторая подача была в лучшем случае средней. И чем больше я играл против него, тем агрессивнее он действовал на второй подаче, пытаясь больше играть форхендом. Тогда как в начале нашего соперничества он часто стоял на задней линии, и если я подавал на его бэкхенд, он просто отбивал мяч и начинал розыгрыш».
Об игре против Рафаэля Надаля (счет личных встреч 7-17)
«Рафа подавал на траве иначе, чем на грунте. Он подавал быстрее, пытался сделать больше эйсов и заработать больше легких очков на первой подаче. А на второй подаче я чувствовал, что он также иногда увеличивал скорость на траве, и из-за особенностей покрытия его вторая подача становилась немного сложнее для отражения. Он часто подавал так, как будто мяч скользил и попадал в мое тело, и я понял, что принимать его подачи на траве значительно сложнее, чем на грунте. А его форхенд был великолепным на любом покрытии. У него были очень мощные и четкие удары у сетки, он был быстрым, хорошо предсказывал действия и мог использовать эти навыки на траве, возможно, даже лучше, чем на грунте». 
Об игре против Новака Джоковича (счет личных встреч 11-25)
«Новак был для меня тяжелым соперником, потому что у нас очень похожие стили игры, но все, что он делал, было немного лучше. Единственный аспект, в котором я, пожалуй, был сильнее, — это игра у сетки. Но это трудно использовать в свою пользу. Если я хочу вывести его вперед, это не так просто сделать. Иногда это возможно, но нельзя каждую минуту бить дропшоты или короткие мячи, чтобы заставить его выйти к сетке. Поэтому для меня это было не так просто.
Одной из вещей, в которой была большая разница, было то, что когда я выполнял резаный удар слева, в большинстве случаев Новак отвечал тем же. Его резаный удар довольно медленный, тогда как у Федерера, например, — очень резкий. Это была его сильная сторона. Новак редко ошибался, но его удар летел медленнее. А когда он использовал слайс, а я переходил на форхенд, процент выигранных мной очков был значительно выше. Поэтому в конце матча против него я сосредотачивался именно на этом. И это, кажется, немного помогало».
