Немецкая теннисистка с украинскими корнями Ева Лис пообщалась с Каролин Гарсией в ее подкасте Tennis Insider Club
О давлении после попадания в топ-100
«Я думала, что когда войду в топ-100, жизнь станет легче. Что это будет момент, когда я наконец-то смогу выдохнуть, смогу меньше переживать и просто наслаждаться тем, что я на таком уровне. Но все стало тяжелее. Намного тяжелее.
Я тренировалась больше, я волновалась больше, я просыпалась с мыслями об очках, которые надо добывать или защищать. Я стала бояться каждого турнира, потому что чувствовала, что теперь должна что-то доказывать. Не только себе, а всем.
Когда я впервые в рейтинге увидела возле своего имени отметку «97», я на секунду почувствовала счастье. А потом все превратилось в бремя: а вдруг это случайность? А вдруг на следующей неделе я все потеряю?
Ты мечтаешь о топ-100 с детства. Ты считаешь, что это будет самое большое облегчение. Но это был момент, когда я поняла: теперь ко мне совсем другое отношение. Другое давление. Другой взгляд со стороны. И я не была к этому готова».
О потере ощущения радости после успеха на Australian Open
«После Australian Open мое имя начали узнавать. Начало писать много разных людей и журналистов, а ожидания от меня выросли в тысячу раз. Я не чувствовала радости. Я чувствовала ответственность.
Был момент, когда я сидела в раздевалке после Australian Open и думала: почему я не счастлива? Я должна быть счастливой. Но внутри было так много напряжения, что я не могла даже улыбнуться. Когда ты играешь хорошо, это должно приносить радость. Но у меня стало наоборот: чем лучше я играла, тем больше я боялась. Как будто каждая следующая победа становилась еще большей ответственностью, которую я не могла снять с плеч. И если я проиграю — все подумают, что я плохая игрок, которая недостойна этого успеха.
Я потеряла легкость. Я потеряла чувство игры. Я выходила на корт и думала не о мяче, а о том, что будет, если я проиграю. Такое невозможно выдерживать долго».
О том, как справилась с излишним желанием попасть в основу «мэйджора»
«Мой первый шок был на US Open. Я так сильно хотела пройти квалификацию, что не могла держать ракетку. Я думала о Нью-Йорке, об основной сетке, о деньгах, об очках. Я думала обо всём, кроме игры. Я проиграла настолько разгромно, что два дня просто плакала в номере. Только потом я поняла: ничего не случилось. Я жива. Я могу играть дальше. Я сделала из этого вывод, который изменил всё.
Я стала проходить квалификации только тогда, когда переставала хотеть что-то доказать. Переставала думать, что мне нужно попасть в основную сетку. Переставала считать очки. Просто отпускала ситуацию. Это звучит как клише, но это правда.
Когда я переставала беспокоиться и думать об этом — я играла свободно. Когда я переставала хотеть пройти дальше — я начинала побеждать. Это абсурд, но это реальность профессионального тенниса.
Фраза «мне все равно» не означает, что мне действительно все равно. Она означает, что я перестала давить на себя. И это единственное состояние, в котором я могу играть хорошо».
О балансе дисциплины и отдыха, и предубеждениях относительно спортсменок
«В женском спорте есть абсурдное предубеждение. Если ты выглядишь красиво — значит, ты несерьезная. Если ты смеешься — значит, ты не сфокусирована. Если ты выкладываешь фото в платье — значит, ты не работаешь достаточно. Это сводит с ума.
Я люблю моду. Я люблю делать красивый макияж и после люблю пойти на ужин в ресторан. И я люблю тренироваться. Все это может существовать вместе. Но люди видят только одну фотографию и делают выводы обо всей твоей работе. Это несправедливо.
Когда ты дисциплинирована — это никто не замечает. Когда ты на тренировке пять часов — это никто не снимает. Но когда ты один раз надела красивый аутфит — это вдруг становится доказательством того, что ты не профессионал. Я отказываюсь это принимать.
Этот баланс — это не про отвлечение. Это мой способ выжить в Туре. Если этого не будет, я сломаюсь. Я хочу быть сильной, но я хочу быть и собой».
О переосмыслении пути, психологической поддержке и новом старте
«В какой-то момент я поняла, что мои цели были неправильными. Они были о результате, о рейтинге, о чужом мнении, а не обо мне. Я вернулась к занятиям с психологом и мы начали с простого вопроса: кем я являюсь как человек? Почему я играю? Какой процесс приносит мне удовольствие? Это были очень тяжелые разговоры.
Мне всегда говорили доверься процессу, но я не знала, как это делается. Я всегда думала: нет, мне надо больше, я должна доказать, что я чего-то стою. И это сжирало меня изнутри.
Мои новые цели не могут быть о рейтинге. Они могут быть только о том, что я контролирую: моя работа, моя концентрация, мое отношение. Все остальное — вне моего контроля.
Я стала лучшей версией себя тогда, когда была счастливой. Когда смеялась на тренировках. Когда позволяла себе быть живой. Я хочу вернуть ту версию себя. Я хочу играть как та девочка, которая просто любила теннис».
