Вторая ракетка мира Ига Швёнтек в интервью польским СМИ рассказала о сложном периоде своей карьеры, сотрудничестве с новым тренером и том, почему не завершила работу со своим психологом 
– Отсутствие титулов на протяжении одиннадцати месяцев – это раздражает?
– Иногда я недовольна своей игрой. Это естественно, особенно учитывая мой перфекционизм. Это видно на корте. Но когда я его покидаю, стараюсь смотреть на сезон шире. И тогда нахожу много позитивных моментов. Выход в четвертьфинал или полуфинал – это хороший результат. Я снова становлюсь самой стабильной теннисисткой сезона. Я достигла стабильности, шаг за шагом строю себя и двигаюсь к своим целям.
– Это слово – стабильность – часто звучало в наших предыдущих интервью. Достижение такого состояния – ваша цель?
– Отчасти да. Но, конечно, итоговой целью остаются победы на турнирах. Именно эта стабильность помогает мне добиваться успеха – неделя за неделей адаптироваться к условиям, развивать свой теннис. Практически на каждом турнире я показываю уровень, позволяющий дойти до полуфинала или четвертьфинала. Побеждать не всегда возможно. У меня нет стопроцентного контроля над тем, что происходит на корте. Иногда бывают дни, когда я не в лучшей форме, иногда турнирная сетка складывается неудачно – есть много факторов, которые могут привести к вылету с турнира.
Я стараюсь сосредоточиться на том, что могу контролировать, и постоянно стремлюсь к совершенству. Если смотреть на сезон в целом – мои результаты очень хорошие. Я стараюсь оценивать свою игру с этой точки зрения и с перспективой дальнейших целей – улучшения своей игры от недели к неделе.
– Слабые результаты совпали по времени с началом сотрудничества с новым тренером. Вим Фиссет отчасти несёт за это ответственность?
– Нет, это было бы очень жёсткое и несправедливое утверждение. Я могу оценивать тренера только со своей стороны, то есть с позиции того, как проходит наша совместная работа каждый день. Снижение результатов совпало и с другими трудностями последних месяцев, в том числе в личной жизни. Я оказалась на этапе карьеры, когда мне пришлось переосмыслить своё восприятие. Я больше не ощущаю себя молодой теннисисткой с точки зрения присутствия в туре. Я уже прочно стою на своей позиции в теннисе. И, парадоксальным образом, это тоже перемена, к которой нужно адаптироваться.
Я использую накопленный опыт на этом новом этапе, но при этом мои соперницы хорошо изучили мою игру, поэтому я ищу новые решения. А тренер – он ведь не выходит на корт. Я не изменила свою игру настолько, чтобы резко потерять уровень или лишиться сильных сторон. Просто были недели и турниры, на которых я сыграла не лучшие матчи. Но мы с Вимом продолжаем работать, и это главное.
Что особенно важно – я чувствую, что продолжаю развивать свой теннис. Я доверяю этому процессу и нахожусь рядом с людьми, которые помогают мне постоянно прогрессировать. Результаты не всегда отражают то, как я себя чувствую и как тренируюсь. И в спорте иногда случаются трудные моменты, даже если мы этого не хотим. Это естественная часть пути.
– Что вы имеете в виду?
– Уровень тенниса в мире становится всё выше. Я не отстаю от того, что показывала в 2022 году – когда все вдруг удивлялись, что кто-то умеет подавать с киком (мяч после отскока резко поднимается вверх — прим. ред.) и выигрывать очки со второй подачи. Для меня это тоже тогда было своего рода неожиданностью.
Соперницы изучили мою игру, сами стали сильнее. Коко Гауфф, которая всегда считалась большим талантом, теперь стала старше, набралась опыта. Арина смогла прорваться через полуфиналы и начала выигрывать титулы. Я очень это уважаю. Я не одна на корте – не всё зависит только от меня. Поэтому я стараюсь ещё больше концентрироваться на себе и постоянно строить себя как теннисистку, чтобы продолжать соревноваться на самом высоком уровне. Именно в этом теннис и интересен.
Я воспринимаю свою работу в долгосрочной перспективе. Даже технические изменения требуют времени – нельзя поработать над чем-то две недели и рассчитывать, что прогресс сохранится на весь следующий сезон. Человеческое тело так не устроено. Результаты появляются только со временем. Поэтому на турнире, под влиянием разных факторов, включая стресс, мне иногда случается ошибаться и возвращаться к старой технике. Но это не вина тренера – так устроены тренировки и спорт. Весь процесс гораздо сложнее, чем может показаться человеку, наблюдающему за ним с дивана перед телевизором.
– Полезно мыслить позитивно.
– Это правда, но лучше всё же мыслить конструктивно и видеть полную картину – не идеализировать, но и не зацикливаться на ошибках, ведь однобокий взгляд даёт искажённое восприятие. Из-за этого у меня иногда возникает ощущение, что я должна сразу, с первых розыгрышей матча, исполнить идеальный форхенд с крутого угла. Если говорить проще – во мне срабатывает перфекционизм. Сейчас большая часть моей работы в ментальной сфере направлена на то, чтобы правильно с ним справляться, и мне кажется, что я иду в правильном направлении. Иногда у меня слишком чёткие и высокие ожидания от самой себя – как именно я должна сыграть конкретный матч, и это сильно мешает на корте.
С другой стороны, меня не удивляет, что этот перфекционизм снова дал о себе знать. Предыдущие сезоны кажутся мне почти идеальными, хотя на самом деле так не было. За последние месяцы мне пришлось столкнуться с вызовами, которые пошатнули моё внутреннее спокойствие, а главное – базовый комфорт в работе. Тем не менее я справляюсь с тем, что у меня есть, и стараюсь становиться лучше с каждым днём.
Я рада, что мы вообще об этом говорим, потому что меня раздражают заголовки в духе «психологический крах» или «кризис». Журналисты берут отдельные эпизоды и на их основе делают выводы обо всём моём психологическом состоянии. Но это разные вещи. Проблемы с концентрацией или управлением энергией во время матча – это ещё не кризис и тем более не болезнь. Подобные суждения несправедливы и, прежде всего, неправдивы.
– Вопросы к Дарье Абрамович, вашему психологу, могут задевать?
– Прежде всего – меня. Я довольна тем этапом жизни, на котором сейчас нахожусь. Я чувствую себя счастливой. В последнее время на пресс-конференциях мне даже начали задавать вопросы о чувстве счастья или, например, почему я не улыбаюсь. Но то, что я провела не самый удачный матч, ещё не значит, что я «развалилась», как об этом пишут в медиа. Это просто слабый матч или неудачный турнир.
– Вы хоть на мгновение чувствовали, что формат сотрудничества с Дарьей Абрамович исчерпал себя?
– Нет. Люди не знают, что почти каждый год появляются новые вызовы. В 2022-м я училась справляться с масштабом успеха. В 2023-м – бороться со страхом и учиться с ним сосуществовать. В 2024-м были Олимпийские игры и турнир, к которому я относилась с особым трепетом. Я училась управлять ожиданиями и правильно готовиться к большим вызовам. После одного эпизода, когда меня временно отстранили, я несколько недель вообще не хотела выходить на корт. Это был самый сложный опыт в моей карьере.
Я перечисляю эти этапы только для того, чтобы показать, как меняются потребности в такой работе, как много факторов, на которые нужно постоянно реагировать. То, что в течение года удаётся выработать стратегии, помогающие мне концентрироваться, не значит, что они останутся со мной навсегда или что этого достаточно.
Дарья для меня – постоянная опора, человек, которому я доверяю. И вообще, я доверяю всей своей команде и хочу, чтобы люди знали об этом. Это моя команда, и именно я решаю, кто в неё входит. Та травля, которая сейчас разворачивается в медиа, не даёт нам спокойно работать. Напротив – она создаёт ненужное давление.
Я понимаю, что аспект ментальной подготовки сложно осознать, особенно потому, что его нельзя измерить статистикой или цифрами. Особенно в период, когда мои результаты на корте не идеальны. Кроме того, я не тот человек, который хочет всё рассказывать. Ментальная работа, которую я веду, должна быть отделена от публичного пространства. И мне кажется, именно поэтому люди не до конца понимают, что происходит внутри штаба, как устроена наша работа – и выдумывают разные теории. А ведь на самом деле мы – настоящая команда.
– Теорий и домыслов действительно становится всё больше.
– Мне кажется, всё началось с того момента, как я пропустила «китайский отрезок» сезона. Всем известно, почему это произошло – в тот период я была временно отстранена. Но даже после моего возвращения в тур, когда я уже выступаю в обычном соревновательном ритме, в медиа продолжают появляться статьи о моём «выгорании», «неспособности справляться с нагрузкой» и тому подобные утверждения. Откуда это вообще берётся? Кто делает эти странные «диагнозы», если я играю, здорова, мотивирована?
Конечно, бывает, что я раздражаюсь на корте. Бывает, что мне не удаётся сконцентрироваться так, как хотелось бы. Но я продолжаю работать – изо дня в день, из недели в неделю – чтобы становиться лучше. Так что нет никакой причины выносить столь странные приговоры или придумывать совсем не соответствующие действительности теории о «усталости» или «выгорании».
– Вы меняете тренеров, но продолжаете работать с Дарьей Абрамович. Почему?
– Я многократно говорила, что имела опыт психологической работы с разными специалистами, но ни один из них меня не убедил. Я не тот человек, которому подойдёт формат «один звонок в Zoom в неделю». Кому-то он комфортен – мне нет. У меня другие потребности и ожидания, поэтому я выстраиваю свою команду именно так, как нужно мне.
Без работы с психологом и другими членами моей команды я бы не была сейчас на том уровне, на котором нахожусь. Об этом стоит помнить. Полгода, в течение которых я играю не в финалах, а в полуфиналах – не могут перечеркнуть весь этот путь. Я ценю знания людей, которые рядом со мной, их опыт, но больше всего – их поддержку. Потому что теннис – это очень одинокий спорт.
В моей карьере было уже немало взлётов и падений. Мацик, Дарья, а также Томек – это те люди, которые были со мной почти во всех этих моментах. Если кто-то делает вывод, что от конкретного специалиста нет эффекта, просто потому что в каком-то матче я выглядела недостаточно сосредоточенной, это большое заблуждение. Нужно смотреть на ситуацию гораздо шире. И подумать: точно ли вы знаете достаточно, чтобы делать такие категоричные выводы?