Тренеры второй ракетки мира — Даррен Кэхилл и Симоне Ваньоцци — ответили на вопросы журналистов о своем подопечном Яннике Синнере
— Даррен, в прессе много говорили о том, что вы, возможно, уходите из команды Синнера. Что вы можете сказать о своем будущем?
Даррен Кэхилл: Мое будущее в руках Янника. Я человек слова, и перед финалом Уимблдона мы заключили небольшое пари: решили, что если Янник выиграет титул, то именно он решит, что я буду делать дальше. Это вопрос не ко мне, а к нему. Если он скажет, что хочет, чтобы я остался — я это сделаю.
В прошлом году я сказал: «У меня было лучшее время в моей жизни», и это правда. Янник — классный парень, с которым приятно работать. Моя роль в команде специфическая, поэтому я думаю, что, возможно, ему когда-нибудь понадобится новый голос и изменение динамики. Но если он к этому еще не готов — никаких проблем.
В конце года мы сядем, поговорим, и я хочу, чтобы именно он принял решение, которое будет лучшим для него. Если решит, что пришло время перемен — я поддержу его выбор.
— Вы работаете с Янником уже несколько сезонов. Как вам удалось помочь ему в психологическом плане, ведь сейчас он выглядит настоящим взрослым сформировавшимся спортсменом?
Даррен Кэхилл: Это отличный вопрос, но простого ответа здесь нет. Все основано на гармонии внутри команды. Мы постоянно работаем над тем, чтобы между всеми была открытая коммуникация, чтобы каждый хорошо понимал других.
Мы много говорим о том, каким теннисистом Янник должен стать через два-три года. Планируем тренировки, решаем, над чем стоит поработать на корте, что улучшить в игре. Он знает, что вся команда полностью вовлечена в этот процесс, ведь мы не только помогаем ему стать лучшим спортсменом, но и более зрелой личностью вне корта.
Он стал спокойнее, больше улыбается, наслаждается игрой. Его окружение направляет его на правильный путь, и он чувствует, что все, что делает, помогает ему расти. Мы не идеальны — тренеры также делают ошибки, как и игроки, но главное, что мы развиваемся вместе.
— Вы работаете в Туре уже десятилетиями. Как изменился календарь ATP по сравнению с прошлым?
Даррен Кэхилл: Всё меняется. Меняется игра, меняются и игроки. Мы, тренеры и теннисисты, сегодня обладаем гораздо большими знаниями. Федерер, Надаль, Джокович, Маррей — все они показывали свой лучший теннис ближе к 30 годам. Мы расширяем горизонты карьеры игроков.
Тур тоже изменился: например, Вена и Париж стали первым подряд двухнедельным циклом турниров, которые Янник сыграл в этом сезоне. Играть турнир, который длится две недели, совсем не то же самое, что турнир в одну.
А «мэйджоры» вообще растянулись до трёх недель — ведь игроки теперь реже проводят матчи из пяти сетов, тогда как раньше многие финалы проходили именно в этом формате. Играть на длинной дистанции — это навык, и в последние недели перед Grand Slam топ-игроки специально тренируются под пять сетов. Поэтому они, как правило, не играют турниры накануне «мэйджоров». Этому нельзя научиться автоматически — это нужно отрабатывать.
Много говорили о решении Янника пропустить Кубок Дэвиса. Мы приняли его осознанно, понимая, что это повлияет на него через 3–4 года. У нас, как у его тренеров, большая ответственность — сделать так, чтобы свой пик он достиг в 28–30 лет.
Никто в этой комнате не любит Кубок Дэвиса больше, чем я. Для меня надеть зелёно-золотую форму всегда было честью. Но в этом году у нас появятся две дополнительные недели для подготовки: одна — вместо недели Кубка Дэвиса, другая — потому что Australian Open начнётся на неделю позже. Это время мы используем, чтобы восстановить Янника, прокачать его и сделать сильнее.
Он, как и Карлос, играет и выигрывает очень много. Самое простое для нас — сказать ему «продолжай». Но через три-четыре года он заплатит за это ценой своего пика. Мы постоянно повторяем ему — не играть выставочные матчи или мелкие турниры, даже если там большие деньги. Нам нужны эти недели отдыха.
Мы любим Кубок Дэвиса и хотим играть его как можно чаще. Но правда в том, что в прошлом году именно я сказал ему не играть, хотя он хотел защищать титул. Однако играть два года подряд это был бы чрезмерный износ. Хочу, чтобы вы поняли: эти решения не простые, но они просчитанные. Наша цель — сделать так, чтобы Янник Синнер стал лучшим игроком мира в возрасте 28–30 лет
— Симоне, в чем вы видите наибольший прогресс Янника по сравнению с прошлым годом?
Симоне Ваньоцци: Мы постоянно пытаемся добавить что-то новое в его игру. Сейчас он лучше понимает теннис, быстрее читает розыгрыши. После US Open его подача стала более разнообразной: теперь он чаще использует кик, подачу в корпус, в целом стал точнее. Также больше идет к сетке, действует активнее.
Это небольшие, но стабильные улучшения, которые с каждым годом накапливаются в его игре. Я уверен, что когда ему будет 27-28 лет, он станет полноценным игроком — универсалом, способным на все. Не знаю, будем ли мы тогда еще в его команде, но сейчас мы делаем все, чтобы он к этому пришел.
— Сезон получился невероятным, но нельзя забывать о тех трех сложных месяцах, через которые пришлось пройти. Как вы помогали Яннику тогда?
Симоне Ваньоцци: Теперь кажется, будто с тех трёх месяцев прошла вечность, будто их и вовсе не было. Это был тяжёлый период. Помню первый день в Монте-Карло, когда нужно было выйти на тренировку после всех тех новостей. Янник был немного напряжён. Я просто сказал ему: «Иди на корт с высоко поднятой головой, как всегда. Мы ничего плохого не сделали».
Мне хотелось, чтобы он понял: мы все рядом с ним, мы в одной лодке. Иногда в жизни случаются неприятности, которые невозможно контролировать. Но нельзя добивать себя — нужно идти вперёд. Мы могли лишь быть рядом, понимать его в трудные и нервные моменты, которые иногда случались на тренировках и матчах.
Но никто не смог бы пройти через те месяцы так, как это сделал он. Это было невероятно и вдохновляюще даже для нас. Ему остаётся только сказать «браво». И я надеюсь, что больше никогда не придётся возвращаться к тем дням — потому что это были действительно тяжёлые месяцы.
